я чувствую это, эти создания, не те за кого себя выдают. Остерегайся их и всячески избегай встречи с ними. Сейчас я уйду и запечатаю за собой дверь. Вы же ждите моего возвращения, и если я вдруг не вернусь, сидите тут три дня. Я определю воротам этот срок, в течение которого они будут закрыты. Потом они откроются, и вы сможете идти. Если со мной что-то случится, иди по каверне в Трокентан и передай эту весть любому со причастнику пламени.

Зазвенел еще один колокольчик.

Мне надо идти, запомни, что я сказал тебе.

Антелин подошла к нему и вырвала из руки флакон с сонной травой.

— Почему ты так упряма? Я сказал тебе, чтобы ты больше не спала;

— Ты мне не указ, не ты, не сидящий в огне и не Древалар, знай, что если она не вернется в Трокентан, я убью ее, за все то зло которая она причинила живущим на востоке людям!

— «Ладно, поступай как знаешь» — сказал ей Артемин. И еще прошу тебя, не забывай меня. В тебе еще осталась человечность, и я по человечески тебя прошу, помни меня.

Сказав это, Артемин повернулся и направился к выходу из зала. Он замер перед дверью, которая вскоре сама собой открылась. Он обернулся и бросил последний взгляд на смотревшую ему вслед Антелин.

— Ты можешь не ходить! — крикнула ему Антелин. Останься здесь с нами!

— Никто из нас не минует своего конца, Домиликси.

Сказав это, каулен вышло из зала, дверь за ним затворилась сама собой. Зазвенел еще один колокольчик. Винилин встала со ступеньки и подошла к Антелин.

— «Что-то не заметила я раньше этих колокольчиков, но теперь я понимаю, как оно узнало, что мы спустились в курган» — сказала она. О чем вы тут с ним разговаривали, да еще так эмоционально, и куда оно ушло?

— Посмотреть, кто пришел в курган. Ладно, вы вероятно уже очень голодны, поешьте рыбы.

— Уже поели. И пока каулен ушло, нам надо подумать, как поскорее выбраться отсюда.

— Вы сидите тут уже много времени, есть ли здесь еще какой-то выход?

— Нет, и я не могу понять, как оно открывает эту дверь.

— Располагайтесь и отдыхайте, если с каулен что-то случится, дверь сама откроется через три дня, надеюсь, у нас хватит запасов воды.

— Хватит, тут есть небольшой подземный источник. Но постой, это оно тебе сказало про три дня?

— Да.

— И ты ему веришь?

— Оно еще может вернуться.

— Тогда давай подготовимся к этому, оно войдет, а мы нападем на его.

— Оно схватит вас огнем и убьет, и останемся только мы вдвоем при любом нашем замысле. А теперь не мешай мне, надо обдумать кое-что важное.

Винилин ухмыльнулась, но ничего не сказала. Она вернулась к остальным и уселась на ступень перед гробницей. Периодически звенели колокольчики, при этом они срабатывали по очереди.

Наконец, когда осталось всего три колокольчика, наступила тишина. Антелин внимательно смотрела на колокольчики, но ничего не происходило. Она прислушивалась к своим чувствам, но ничего не ощущала.

Так продолжалось около получаса, потом звякнул третий с конца колокольчик, потом второй. Опять наступила пауза. Прошло около десяти минут, зазвенел последний колокольчик, все стихло.

Винилин снова встала и подошла к Антелин.

— Я так смотрю, те кто шли по могильнику прошли куда хотели. Неужели каулен пропустило их?

— Оно пропускает только других каулен и только с разрешения владыки Трокентана.

— Может это то, другое каулен?

— Оно уже прошло этой дорогой, это эльфы.

— С чего ты это взяла?

— Просто предположила. Ладно, похоже каулен уже не вернется, и нам следует посидеть здесь тихо какое-то время, ради нашей безопасности, иди поспи.

— Ты думаешь эти две изнеженные вертихвостки в компании двух своих порабощенных спутников смогли расправиться с каулен? Да и откуда они могли вообще знать про эту дорогу?

— Вопрос про дорогу в самую точку. Это каулен предполагало, что они совсем не эльфы, а кто-то другой, некто выдает себя за них.

— Как интересно, эх жаль я не прирезала тогда эту Асоле, хоть какой-то дряни было бы меньше на земле.

— Я подозреваю, что тебе это бы и не удалось. Ладно, ложитесь спать, подождем хотя бы сутки, и тогда я попробую открыть эту дверь.

Глава 25

… В записках Варнена есть интересная деталь. Он употребляет эльфийское слово «Изнурение» в очень странной форме, как будто говорит о каком-то месте…

(Из дневника Антелин)

Каулен долго не возвращалось, и царившее среди спутников Антелин напряжение несколько спало. Какое-то время они все вместе сидели на ступенях перед гробницей, но, когда ожидание достаточно затянулось, разбрелись по всему залу кто куда.

Алорон и Линма пошли к небольшому ручью, утекавшему куда-то в природную пещерку в дальнем правом от входа углу зала. Гномы было пошли к двери в надежде найти способ ее открыть, но Антелин прогнала их, велев идти и ложиться спать. Спать они так и не легли, а просто расположились сидя на подстилках, на площадке возле центральной гробницы. Винилин бродила по залу в разные стороны: то подходя к воде, то к двери, то к гробницам, то к самой Антелин, которая сидела на подстилке и смотрела на висевшие на стене колокольчики, но заговорить с ней так и не решилась. Колокольчики молчали, никто больше не тревожил глубины древнего кургана.

Так прошло очень много времени, пока спутники Антелин устали и, наконец, послушавшись ее совета, улеглись спать.

Время опять тянулось очень медленно. Ночь, когда все члены отряда спят, всегда была самой настоящей пыткой для Антелин. Вот они счастливые забылись хоть ненадолго сном, а у нее теперь только один бесконечный день, да ещё какой день. Был бы он солнечным, радостным, полным положительных переживаний или хотя бы простых житейских радостей. Но нет, ужасная реальность, окружавшая ее, представляла собой один сплошной, бесконечный кошмар, из которого нельзя выбраться не на миг. И понимание того, что этому кошмару не видно ни конца, ни края, очень сильно психологически давило на Антелин. Хотя, надо сказать, что, несмотря на весь этот гнет, она ещё сохраняла твердое состояние духа, но надолго ли?

Антелин встала со своего места и прошлась кругом по залу. Она осмотрела гробницы, которые все были запечатаны. За столько столетий нахождения здесь каулен не потревожило покой погребенных в них людей, ему просто не было до них никакого дела. Антелин подошла к текшему сквозь часть зала небольшому ручью, постояла и послушала, как в